23.03.2018

Позвони дедуле! Александр Откидач в образе дедули-лесника

Наш дедуля не из робкого десятка – пышные усы, взгляд с прищуром и ружье наперевес. В образе сурового лесника, который выходит на охоту, несмотря на лютый мороз и высокие сугробы, блогер и SMM-специалист Александр Откидач. Вот, что он вспоминает о судьбе своего дедушки Виктора Алексеевич Сверчкова:

иркутск, александр откидач, позвони дедуле, позвони бабуле, фотопроет, клиника м1 иркутск, первая мужская клиника, world class

«Удивительно, но будучи выросшим в деревне, дед абсолютно равнодушен к рыбалке и охоте. О детстве он вспоминал: было голодно. В 6 лет из-за этого начал курить (чувство голода притуплялось), в 18 лет бросил и больше никогда не курил. После окончания сельской школы был призван в ряды советской армии. Служил на острове Русский во Владивостоке. «Это был ад», – вспоминать об этом не любит, кто знает – поймет.

Никто из его сестер в деревне жить не остался, разъехались по городам. Поэтому, придя после армии домой, он тоже решил поехать в Иркутск вслед за своей сестрой Ириной, где она уже успела обзавестись семьей. Было это в 1955 году. Но до Иркутска он не доехал – попутчики уговорили выйти на станции в Усолье-Сибирском. Город сильно расстраивался – возводился огромный Химический комбинат, который был комсомольской стройкой, и туда требовалось очень много рабочих рук. Устроился на стройку (строили жилые дома для города) плотником-столяром (умение и навык передались от отца), где и познакомился со своей будущей женой Ниной Антоновной Гузик.

В браке родилось три дочери – Ирина, Галина и Оксана. Казачьи имена всем дала мама. Отец очень хотел сына, но смирился со своей участью (смеется). Нашел выход из положения – младшую дочь Оксанку по созвучию с именем стал называть пацанкой, и, за неимением оного, обучил дочерей всему, что умел сам: с детства каждая могла отличить пассатижи от плоскогубцев, забить гвоздь, найти гаечный ключ нужного размера, пользоваться дрелью и разводить столярный клей.

Вспоминает Галина: «Когда папа что-то собирался чинить, например, перегоревшую керамическую спираль старого советского утюга, он очень основательно к этому готовился: расстилал газетку на столе, доставал и раскладывал вокруг необходимый инструмент, хитро прищуривался, улыбался и даже что-то напевал в предвкушении. Было видно, что работа доставляла ему удовольствие. Уже в процессе, не вставая из-за стола, он командовал: «Галина, принеси отвертку такую-то!». И я опрометью бежала к столярному ящику, гремя железками и ища нужную. Когда работа была сделана и утюг исправно работал, радовались этому все одинаково – и причастные к этому процессу, и мама. Потом так же вместе чинились розетки, электрические чайники, телевизоры и прочая утварь».

К середине-концу 1970-ых годов в семье протекала по-советски размеренная и счастливая жизнь. Он к тому времени уже перешел работать водителем, мать работала в столовой – зарабатывали по тем временам оба очень хорошо. Сервант с хрусталем, ковровые дорожки, проигрыватель и катушечный магнитофон, золотые сережки у сестер, шоколадные конфеты и фрукты по праздникам, обильные новогодние застолья – достаток, одним словом. Любил чистоту и порядок во всем. Сам был не прочь пощеголять: белые рубашки, костюмы (и это у шофера-то?!), классический макинтош серого цвета, кожаная шоферская куртка и кепка, хромовые, начищенные до блеска сапоги. Стиляга! Жена еще шила сама, обшивая красивыми обновками в те дефицитные времена и себя, и трех дочерей. Каждые выходные девочек будил сладкий запах свежеиспеченных булочек с повидлом и рулетов с маком, или жареных сырников и блинов. Семья обзавелась дачей (шесть советских соток от государства!), построили домик, и все лето (к всеобщей детской ненависти) проводила там.

Вспоминает Оксана: «Когда мама умерла, мы остались с ним вдвоем, именно отец учил меня варить суп, гладить мужские брюки со стрелочками и мыть окна, протирая стекла до блеска газеткой, варить варенье и солить огурцы. Помню, в 10 классе достал мне где-то по блату модные зимние сапоги на подошве «манная каша». А к выпускному вечеру через знакомых нашел портниху, которая сшила мне платье».

Он никогда не был нежен и ласков со своими дочерями, наоборот, даже суров и слишком требователен, но он был справедливым, честным и в нем всегда чувствовался мужик – защита и опора.

На пенсию ушел по возрасту, имеет звание «Ветеран труда» и повышенную пенсию. В свои 79 лет еще жил самостоятельно и отдельно от дочерей, полностью обеспечивал себя сам: один содержал дачу, сам себе готовил. В еде всегда был неприхотлив и всеяден. У дочерей теперь в семейном меню есть «сверчковская» или «дедовская похлебка» – это его коронное блюдо, которое готовил всегда только он сам. Рецепт прост: в небольшом количестве воды вываривается много соломкой нарезанного мяса (говядинан или свинина), без обжарки добавляется лук, лавровый лист и так же соломкой порезанная картошка. Все это сдабривается только солью и молотым черным перцем.

В 2014 году сказалась перенесенная ранее болезнь, и он сильно сдал – стала подводить моторика, зашкаливало давление, пришлось срочно увозить его из бетонного душного города на свежий воздух. Сейчас он живет на берегу Байкала у своей младшей дочери, ему 84 и давление в норме. Эх, сейчас бы с ним поговорить, да жаль – памяти уже совсем нет. Из его сестер осталась в живых только Ирина – ей в этом году 90!

В нас его характер – это точно: напористый, бескомпромиссный, иногда вредный. От него же передались ответственность, работоспособность и даже некоторый перфекционизм во всем. Очень хочется надеяться, что благодаря деду, мы тоже будем долгожителями. Здоровья тебе, дед! Ты для нас как флаг! Пока жив ты и твои дочери, внукам есть еще время строить и воплощать планы на жизнь – до 84-х мы точно проживем!»